Сведения о ходе боевых действий на территории поселения во время ВОВ

Известно, что Мосальск был освобождён 8 января 1942 года. После этого перед 325-й сд под командованием полковника Н.Б. Ибянского была поставлена задача: обеспечить проход конницы генерала Белова в район Варшавского шоссе. ("Первый гвардейский кавалерийский корпус под командованием генерала П.А.   Белова должен был, используя лесисто -болотистую местность, через тылы противника прорваться к Вязьме, и, соединившись с войсками Калининского фронта, захватить город. Таким образом надо было перерезать пути отхода главных сил   группы немецких армий "Центр". На 50-ю армию генерала И.В. Болдина возлагалась задача: во взаимодействии с 49 - и армией освободить город Юхнов, очистить Варшавское шоссе от реки Ресса до деревни Милятино и, используя успех конного корпуса Белова, развивать наступление в направлении Вязьмы»)

Из воспоминаний З.А. Шимановича мы узнаём, что дивизия развивала наступление в общем направлении на Груздово, Дубровку, Рамено.

Неимоверные трудности и лишения пришлось преодолеть наступавшим войскам. Особенно тяжёлые условия были для артиллеристов. Зима была суровая, морозы доходили до 40 градусов. Глубокий снежный покров сильно сковывал манёвры наступавших войск. Орудия и боеприпасы приходилось тянуть не только лошадьми, но и солдатами.

После освобождения деревень Родня, Груздово, Почернино, Дубровка 1044 сп наступал на Щербинино, Холуи, Скулово, где гитлеровцы имели хорошо оборудованные, сильно укреплённые узлы и опорные пункты. Враг яростно сопротивлялся. Деревня Щербинино несколько раз переходила из рук в руки.

В боях за Щербинине отличились пулемётчики 7-й стрелковой роты 3-го батальона 1094 сп под командованием младшего лейтенанта Зуева Григория Исаковича, который умело выбирал огневые позиции для станковых пулемётов и вёл эффективный огонь по врагу. 26 января 1942 года дивизия вела бои на рубеже Сычёво, Почепок, Скулово, Холуи, Сапово, Трушково. В заснеженных лесах, на безымянных высотах, в глухих болотах разгорелись ожесточённые бои. Враг оказывал упорное сопротивление, стремился, во что бы то ни стало удержать занимаемый рубеж.

Командир дивизии полковник Ибянский Николай Болеславович, не имея возможности преодолеть сопротивление противника в опорных пунктах Скулово и Почепок, с целью овладения участком Варшавского шоссе севернее деревни Подберезье и последующего обеспечения ввода в сражение 1 -го гвардейского кавалерийского корпуса генерала Белова в направлении Вязьмы, ищет другое решение задачи и находит его. Он использует не занятую врагом полосу леса шириной не более километра, пересечённую оврагами, в промежутке между деревнями Почепок и Скулово. Под покровом темноты он выдвигает через этот промежуток на Варшавское шоссе почти всю дивизию, имея впереди 1092 сп под командованием капитана Зиневича Николая Константиновича. После успешного захвата участка шоссе комдив Ибянский сам с полковым комиссаром Луценко приходит в этот полк, чтобы личным руководством обеспечить переход войск генерала Белова через шоссе. Части дивизии в тяжёлых условиях вели ожесточённые бои с превосходящими силами врага. На рассвете 27 января задача была выполнена: корпус без особых потерь перешёл шоссе. В каких условиях обеспечивался переход шоссе войсками Белова можно судить по одному из донесений полковника Ибянского генералу Белову: "19. 00. 27. 1. 42. Варшавское шоссе. Генералу ПА. Белову. Веду жаркий бой. Сдерживаю упорное наседание противника, стремящегося вернуть шоссе. Отражаю атаки танков. Противотанковые огневые средства выведены из строя. Пять танковых пулемётов разбиты. Доставка боеприпасов затруднена. Связь с дивизионной артиллерией неустойчивая. Лично сам и комиссар дивизии участвуем в отражении контратак противника. Задача будет выполнена. Единственное прошу -подбросьте 3-5 противотанковых ружей, очень нужны! Ибянский."

Овладев дорогой и взорвав мост через реку Пополта, дивизия не только обеспечила прорыв конников через Варшавское шоссе, но и отрезала Юхновскую группировку противника от рославльской базы снабжения.

В течение трёх недель февраля 1942 года на левом фланге дивизии шли непрерывные бои. Немецкое командование не жалело ни сил, ни средств для удержания Варшавского шоссе. Утром 23 февраля 1942 года противник обрушил на наши позиции бомбовые удары и огонь артиллерии, а затем силою до полка пехоты с танками перешёл в наступление на участке Халуи, Сапово.

БАРСУКИ

К исходу декабря 1941 года войска 49-й и 50-й армий вышли на рубеж Алёшково – Тихонова Пустынь – Бабынино – Мещовск. С этого рубежа они приступили к выполнению задач, связанных с разгромом крупной группировки противника западнее Калуги и в районе Юхнова [2, 112]. (Юхнов входил тогда в сеть важнейших коммуникаций и узлов дорог, где размещались крупные ремонтные базы и склады. Прим. автора) Главной же задачей являлось окружение и разгром Ржевско-Вяземской группировки врага, как наиболее мощной на пути к Москве.

Юхновcкий узел

Начались упорные бои, которые по праву можно отнести к разряду героических сражений Великой Отечественной войны. Наши войска по многим причинам на тот момент к  широкомасштабным наступлениям готовы не были. Сказывался очень энергичный темп контрнаступления под Москвой, когда за несколько дней мы на сотни километров отогнали фашистов от столицы. Войска 50-й армии, подошедшие к январю 1942 года в район Варшавского шоссе, испытывали острый недостаток в вооружении, боеприпасах и других необходимых вещах. В этом смысле показательны наблюдения А. Никитана, автора исторических очерков о 336 с.д.: “Дивизия была не полностью укомплектована положенным вооружением и транспортом, особенно станковыми пулемётами, противотанковыми орудиями, тракторами и автомашинами. Не было противотанковых гранат, а расход снарядов и мин и даже винтовочных патронов был строго лимитирован. Личным составом дивизия была укомплектована на 50%… А оборона противника на этом направлении была очень сильной” [4].

Немецко-фашистские войска, потерпев поражение у стен Москвы, потеряв Калугу, Мещовск и Мосальск, вели ожесточённые бои. Они стремились любой ценой удержать Варшавское шоссе, последнюю коммуникацию 4-й немецкой армии. Все деревни на подступах к шоссе были подготовлены к обороне, опоясаны окопами, проволочными заграждениями и превращены в опорные пункты и узлы сопротивления. Под страхом смерти было приказано оборонять их [5].

Проблемы наших войск были очевидны тогда для многих солдат и офицеров. Однако в Москве требовали не снижать темп наступления.  “Обман исходил от командующих частей и соединений, в том числе и 50-й армии, которые спешили доложить о своих успехах, завышая в боевых донесениях количество уничтоженного противника. Эти сводки ложились на стол штаба армии, оттуда в штаб фронта, Генеральный штаб, в Ставку. В справедливости этих слов можно убедиться, будучи в ЦАМО, где невооружённым глазом видно, как преподносились явно заниженными наши потери и завышались потери противника” [1, 47-48]. Что касается недостатка сил и средств, то, по мнению Ставки, его можно компенсировать умелыми действиями войск, для чего потребовалось «заменить в практике наших армий и фронтов действия отдельными дивизиями, расположенными цепочкой, действиями ударных групп, сосредоточенных в одном направлении,… и заменить так называемую артиллерийскую подготовку артиллерийским наступлением» [1, 48]. “И тогда, как всякий военный человек, командарм 50-й армии Болдин, повинуясь принципам, изложенным в директивном письме Ставки ВГК № 03 от 01.42 года, в целях выполнения поставленных задач, невзирая на острый дефицит боеприпасов и отсутствие должного опыта у командиров состава всех рангов, из частей и соединений вверенной ему армии формирует лыжные батальоны и специальные ударные группы для захвата стратегически важного Варшавского шоссе в районе д. Барсуки, имея при этом основной целью захват Юхнова и обеспечение прорыва конников 1 гвардейского кавалерийского корпуса под командованием П.А. Белова в район Вязьмы. В состав одной такой ударной группы вместе с частями 154-й и 173-й стрелковых дивизий тогда вошли 413-я, 340-я стрелковые дивизии, 32 танковая бригада, а также некоторые другие части и соединения” [1, 48].

В январе 1942 года бои приняли на редкость напряжённый характер. В “Истории Великой Отечественной войны Советского Союза” отмечено, что 50-я армия, наступавшая на широком фронте, не располагала достаточными силами для разгрома юхновской группировки противника, где было сосредоточено до 14 фашистских дивизий. Однако части и соединения армии разгромили здесь крупные силы врага и обеспечили первому гвардейскому корпусу и 33-й армии возможность прорваться в тыл юхновской группировки и развить удар на Вязьму [2, 136]. Тем временем командование немецкой группы армий “Центр” подтянуло к Вязьме и Юхнову резервы и перешло к активным действиям. Гитлеровцы перехватили коммуникации советских войск севернее и южнее Юхнова [2, 138].

Вышнее – опорный пункт врага

Одними из ключевых опорных пунктов в этой местности являлись деревни Барсуки, Вышнее и Ситское. Деревня Вышнее расположена на мощной возвышенности, оправдывающей своё название. Ввиду крайне выгодной в оперативном отношении позиции немцы и выбрали этот населённый пункт, укрепив его настолько, насколько это было тогда возможно. Они врылись в землю и чувствовали себя здесь как на неприступной вершине. Вся местность по окружности прекрасно простреливалась. Несколько пулемётов стояло в здании школы. По всему периметру деревни было вырыто несколько рядов окопов с множеством колючей проволоки и противотанковыми рвами [1, 73]. Немецкая оборона возводилась здесь со знанием дела, хотя и в максимально сжатые сроки. Но, невзирая на русские морозы, немцы всегда оставались немцами. Не изменяя себе даже в мелочах, они прокладывали многокилометровые линии окопов, предусматривая практически на всём их протяжении специальные ответвления от основной траншеи длиной не более 5-7 метров, по поисковому называемые «аппендицитами». “Для того, чтобы во время боя не наступать на своего убитого товарища, упавшего рядом на дно окопа.  Для того,  чтобы, оттащив, поместить его вначале в эту самую траншею-аппендицит, а после боёв отвести на кладбище” [1, 75].

Снабжение продовольствием и боеприпасами немцев осуществлялось со стороны деревень Филино и Поляны, находившихся ближе к шоссе. Благодаря такому крайне выгодному положению немцы постоянно обстреливали наши войска, находящиеся за рекой Рессой и пытавшиеся приблизиться в направлении шоссе. Деревню рано или поздно надо было отвоёвывать, иначе немецкий гарнизон, располагавшийся в ней, мог наделать много бед нашим наступавшим соединениям [1, 73-74].

Взятие Вышнего

2 января 1942 года формируется сводный батальон для взятия Вышнего. Он состоял из трёх батальонов (батальон от 173 сд, батальон от 340 сд и 210 лыжный батальон). Причём батальон от 173 сд состоял из сапёров, химроты, миномётчиков, артиллеристов и дивизионной разведки. Кроме того, к отряду было придано 6 средних танков, 2 артполка и дивизион РС. Командиром сводного отряда назначен полковник Первенцев Г.Н. (Первенцев Георгий Николаевич 1898 г.р., уроженец г. Москва, в армии с 1918г., окончил Академию им. Фрунзе, служил в старой армии прапорщиком).

Наступление началось с артподготовки. Затем был сделан десятиминутный мощный огневой налёт всеми орудиями и залпами РС. Затем пошли танки. Появление танков и дружная стремительная атака 1-го батальона заставили противника беспорядочно бежать в направлении д. Поляны, бросив в Вышнее орудия, автомашины и прочее имущество. У одной старой ивы нашими бойцами был обнаружен немецкий пулемётчик, солдат-смертник. Немец был жив, но не убежал вовремя, потому что не мог передвигаться, так как был прикован своими однополчанами железной цепью к дереву, он стрелял из пулемёта до конца [1, 84].

В Вышнем теперь необходимо было закрепиться. В селе тогда имелся каменный храм, построенный ещё в 1800 году помещиками Левашовыми. Выбитые отсюда немцы оставили после себя большое количество вооружения и боеприпасов. Однако 4 февраля 340 сд передала оборону Вышнее 173 сд  и все силы, всю артиллерию и подошедший 1149 сп выдвинула в район высоты 186,1 для наступления на Барсуки. Командование же 173 сд должных мер по укреплению этого населённого пункта не приняло [1, 84].

Основное наступление наших войск готовилось в ночь с 6 на 7 февраля 1942 года. Немцы к этому времени подбросили в этот район свежие силы. В ночь с 5 на 6 февраля превосходящие силы противника при поддержке миномётов и тяжёлой артиллерии  во взаимодействии с  авиацией атаковали Вышнее, выбили оттуда подразделения 173 сд, а днём 6 февраля ударом от Ситское и Вышнее перерезали дорогу к высоте 186,1, организовав здесь сильную оборону. По причине таких действий противника пути подвоза ударной группы оказались отрезанными от основных сил армии. Иными словами, наши дивизии с этой минуты оказались в окружении. “А другого и не могло произойти. Немцы в который раз применили свой излюбленный приём – удар с флангов. Осмысливая случившееся, на ум приходит мысль о том, что немцы умышленно пропустили наши части к Барсукам между Вышним и Ситским. Пропустили, а затем захлопнули проход, соорудив вдоль дороги, ведущей из Ситского в Вышнее, мощный узел сопротивления” [1, 85]. С этой минуты наши дивизии получают приказ вести бои в окружении и продолжать выполнение поставленной задачи. В сложившейся ситуации ничего не оставалось, как переходить к круговой обороне в лесу и быть готовыми всеми окружёнными силами нанести удар на Барсуки из района  высоты 186,1. Командование  войсками окружённой группировки было возложено на командира 413-й сд генерал-майора А.Д. Терешкова [1,86]. Это назначение обязывало Терешкова ко многому. Все ожидали от командира принятия действенных решений.

Опасная ситуация

Противник подтягивал резервы.  Для наших воинов сложилась смертельно опасная ситуация: нет боеприпасов, горючего. Бывший старший сержант Н. Гурьянов вспоминает: “От бомбёжек и миномётного огня потери росли с каждым днём. Появилось много раненых, которых нечем было перевязывать. Начали использовать для этого нательное бельё” [8]. 7 февраля стали употреблять в пищу мясо убитых лошадей. Утром 8 февраля из строя выбыла почти четверть личного состава [1, 87]. “Когда у штаба исчезла надежда на помощь извне, он решил прорвать окружение своими силами” [8]. Рассказывает М.Д. Воробьёв, ветеран войны, автор книги “В сердце и в памяти”: “Командир группы генерал А.Д. Терешков вызвал к себе командира 473 – го сп М.А. Краснопивцева и командира разведки В.А. Вьюникова: “Вы будете в авангарде своей дивизии. Ваша задача: ночной атакой сломить сопротивление противника в долине реки Пополта и соединиться с главными силами нашей армии” [3, 96].

Наиболее оптимальным направлением для прорыва и выхода из окружения можно было считать участок местности между деревнями Ситское и Карпово. Однако, в самый последний момент, немцы поставили на этом пути один из своих танков. А часть полевой артиллерии и миномёты в Ситском развернули строго на северо-запад, обратив всю их мощь против нашей окружённой группировки, обоз которой располагался к этому времени у Петушкова болота. В обозе у болота было много раненых. Некоторые из них ещё могли хоть как-то передвигаться и держать оружие в руках. Тяжело раненым оказать какую-либо эффективную помощь было невозможно из-за отсутствия элементарных перевязочных средств, не говоря уже о противовоспалительных, противошоковых и прочих медицинских препаратах. Каждый блиндаж был почти полностью набит умирающими от ран и холода  воинами Красной армии. А.Г. Маслова позже со слов Л.В. Варшавского рассказывала: “Среди немцев были финны. Некоторые хорошо владели русским языком. Когда наши вышли из окружения, оставив раненых, финны прошли по лесу, окликая их. Потом собрали и погнали в лагеря деревень Долгое и Людково”. (После войны Я.С.Фоканов рассказывал, что нашими лётчиками делались попытки доставить в этот район продукты питания и медикаменты, но все они, как правило, попадали в руки фашистов или на нейтральную территорию) [1, 95].

Основные силы для прорыва из окружения концентрировались здесь же неподалёку от болота, в районе реки Лидии, которая в этом месте делает крутой поворот. Плотность находившихся в этом месте войск была столь велика, что чуть ли не на каждом квадратном метре измождённой земли здесь повсеместно до сих пор встречается боевое железо разных мастей и разновидностей.

Войскам было понятно, что при такой концентрации сил на данном участке долго находиться опасно, может заметить противник. И он их заметил. “Немцы осветили всё вокруг ракетами и били, били из автоматов и пулемётов почти в упор. У прорывающихся основное оружие – штыки и приклады”. [3, 95] Представить всё, что здесь могло твориться, человеческому разуму, наверное, весьма сложно.

Прорыв

Живым оставалось только одно направление – прорываться на Вышнее, вдоль дороги, по которой они когда-то заходили в этот котёл. Первыми двинулись вперёд разведчики Вьюникова. Шли без дорог, по колено в снегу. За ними отряд прорыва полковника Краснопивцева, а метрах в ста от него – остальные [3, 96]. Очень многие тогда вступили на этот путь в свой последний бой и обрели здесь вечный покой. Вот как рассказывает об этом прорыве в своём письме жена командира генерал-лейтенанта Я.С. Фоканова Нина Алексеевна Фоканова: «…это был настоящий ад! Всё вокруг ревело, грохотало. Перед собой и рядом невозможно было что-либо рассмотреть. Вокруг всё было во взрывах и трупах солдат. Приходилось пробиваться по сплошному ковру мёртвых тел. Казалось, что никто не сможет уцелеть в этом аду… Яков Степанович (Фоканов) тогда был ранен в живот. Осколок снаряда разорвал металлическую пряжку и, потеряв силу, полоснул кожу живота …» [1, 101-102]. (Фоканов Яков Степанович, 1899 – 1961, воинское звание – генерал-лейтенант. В 1942 году, будучи в звании генерал-майора, командира 154 сд, в ночь с 14 на 15 февраля вместе с частями ударной группы 50-й армии выходил из окружения из района д. Барсуки)

Но выбора нет. Только путь вперёд. Утопая по колено в снегу, перебираясь через горы трупов и ведя при этом непрерывный огонь, шли они в атаку, чтобы соединиться с главными силами армии. Б.П. Тонкошуров, ветеран и инвалид ВОВ, вспоминает: “Оставшиеся в живых рассеялись по лесу. Темнота ночи мало помогала: немцы применяли осветительные парашютные ракеты” [8 ]. “И вот, когда оставалось всего 300 метров до линии нашей обороны, автоматная очередь сразила полковника Краснопивцева”, - рассказывает бывший командир развед. роты 154 сд К.А.Вьюников [3, 143]. Но сопротивление противника было сломлено и части группы на рассвете 15 февраля 1942 года соединились с основными силами 50-й армии. Вышедшая из окружения дивизия сосредоточилась в селе Ленское. 14 февраля 1942 года воины 473 сп и всей дивизии, жители села провожали в последний путь М.П. Краснопивцева. Описание этого прорыва и выхода из окружения не было бы полным и законченным, если не сказать об артиллеристах 340 сд во главе с начальником артиллерии дивизии И.Г. Репниковым, проявившим себя героем и оставшимся на поле боя. (Репников Иван Григорьевич 1898 г.р., полковник, начальник артиллерии 340 сд. Во время боёв в районе Варшавского шоссе уничтожил 16 танков и более 60 автомашин противника, за что посмертно был представлен к званию Героя Советского Союза. Наградной лист отклонён Военным Советом 50-й армии). Благодаря этим героям стрелковые соединения, выходившие тогда из окружения, способны были продвигаться вперёд. Три орудия, оставшиеся в дивизии к моменту её выхода из окружения, были поставлены полковником Репниковым неподалёку от дороги, ведущей с высоты 186,1 по направлению к деревне Вышнее. Иван Григорьевич и его бойцы понимали, что они, оставшиеся здесь для того, чтобы прикрывать и обеспечивать прорыв наших основных сил, фактически уже обречены. Им было не вырваться одним из этого кольца без специальной поддержки. Снарядов оставалось чуть больше десятка на каждое орудие, и, наверное, уже после их третьего залпа фашисты фактически сравняли с землёй их последнюю позицию неподалёку от южной части высоты 186,1 [1, 103].

Подкоп

Попыток взять Вышнее вновь предпринималось много. Г. Куренков, офицер запаса из деревни Зубово Юхновского района пишет: “Только в августовский день 1942 года было предпринято 8 попыток взять деревню” [6].  Однако отвоевать населённый пункт совсем не означает взять его напрямую в лоб, как это неоднократно делалось тогда, в 1942. Эти множественные лобовые атаки, направленные на овладение деревней, принесли в жертву многие сотни, а, может быть, и тысячи наших солдат и командиров за период с января 1942 по март 1943 года. А. Никитан пишет: “В боях за Вышнее части нашей дивизии понесли большие потери. Было убито и ранено 2596 воинов, в том числе офицеров - 147, младших командиров – 283, рядовых – 2176. Характерным для этих боёв был большой % убитых по отношению к раненым (1:3)” [4].

И всё-таки Вышнее было взято! 12 июля советское командование предприняло наступление по фронту от Вышнего до Жуковки… “Много беспокойства доставлял дом, стоящий  посреди Вышнего. Вот тогда-то и пришёл в штаб командир взвода Павел Самодерженков: “Надо сделать подкоп и взорвать дом”. Подкоп начали из траншеи, чтобы немцы не заметили. Расстояние выверили с абсолютной точностью - 780м 30см. Углубились на 5м. Бойцы столкнулись с подобным впервые, им было трудно без ошибки выйти точно под домом. Тогда прислали около 100 специалистов из Москвы. Тоннель рыли больше месяца, с 15 января по 18 февраля 1943 года. Семиметровая глубина не скрывала звуки. Ясно слышалась немецкая речь и игра на губной гармошке. 5 марта всё было готово. 5 тонн толла взорвали дом. Взрыв в Вышнем открыл войскам дорогу к наступлению” [7].

На главную страницу